Поздно вечером привезли телевизор. Вся семья ждала его в открытых дверях. Лица всех троих сияли. В комнате, залитой электрическим светом, блестящий прибор чудес скоро нашел свое место – напротив широкого семейного дивана.
С ребенком на руках села его вторая жена, как царица, полная, с горбатым носом – маска, обтянутая пористой человеческой кожей.
Заколдованный ею муж – ее самый надежный слуга – прикоснулся к рычажкам. Загорелся свет, по экрану поползли световые полосы, мягко загудели голоса. Шла какая-то передача. Но что это?
Он первым начал узнавать: то тихо, но неотразимо, на голубом квадрате менялись, друг друга обгоняя, виды его прежней жизни!
Это он сам – молодой юноша, с всегда поднятой умной головой, в расстегнутом, на ветру развевающимся пальто, бодро шагает по улицам большого города; любит, мечтает, творит, читает стихи и жадно слушает великую музыку Баха; резвится вместе с той девушкой, которая, несчастная, не могла ни любить, ни жить без него. Это все он, он, он!
Это он становится рано отцом, любя; это он при плачущей, растерявшейся молодой своей девушке, пеленает ребенка их чистой, первой и единственной любви!
Жизнь ударяла его много раз. Сыпались осколки прекрасных образов, в пыль разлетались юношеские мечты. Первая его любовь окаменела, жизнь толкнула его другой дорогой, он не сопротивлялся.
Но счастлив ли он теперь? Возможно, да. Но разве в этом дело?
Он решил, что должен все сказать им, которые всегда ему делали больно, но и любили его. Он хотел к своей юности. Он должен! Должен!
Он подбежал к экрану и исчез вместе с изображением.
В комнате стало темно.